В течение уже многих десятилетий вопрос монополизма в рыночной экономике вызывает интерес не только у видных ученых, но и у экономистов-практиков современного мира. Эта тема будет актуальной еще долго, пока в экономическом пространстве существуют гиганты, удерживающие монополистические позиции в производстве.
Монополия относится к разряду рыночных явлений. О ее существовании на рынке можно судить по признакам монополистического поведения, а именно – по деструкции рыночных механизмов (торможение инноваций, удержание высоких цен и т.д.). Однако если в производстве, торговле, банковском деле образовалось крупное предприятие, доминирующее в своем секторе экономики, то это отнюдь не означает, что, попав на рынок, оно непременно начнет действовать как монополия.
Мировой экономической теории и практике известно как минимум шесть основных типов монополизма. Первый из них определяется конкуренцией, основываясь на централизации и концентрации производства и капитала. В этом случае цель государства заключается в предотвращении перерождения капитала в монополию, влекущее за собой нарушение нормального функционирования рынка и его механизмов.
Следующий тип монополизма – технологические олигополии. Здесь подразумевается конгломерат нескольких корпораций, контролирующих производство и сбыт определенной продукции. Их влияние на рынок имеет особенный характер: оно обусловлено исключительно спецификой технологий. В качестве примеров здесь можно привести железнодорожный транспорт, электроэнергетику, металлургию. То есть именно те отрасли, где посредством технологий только крупные, централизованные производства, концентрирующие значительные объемы материальных, финансовых и трудовых ресурсов, становятся экономически эффективными. Технологические олигополии можно считать естественными, насколько естественна своеобразная форма производства, породившая их. Отсюда следует, что демонополизация не распространяется на сектора экономики, где доминирующее положение занимают технологические олигополии.
Третий тип монополизма базируется на дифференциации продукта. Это проявляется в таких случаях, когда, к примеру, предприятие отмечает свои изделия торговой маркой, а магазины привлекают потребителей скидкой для постоянных клиентов; тогда в рыночной конкуренции появляются монополистические мотивы. В этом случае коммерческий успех предприятия зависит не столько от потребительских качеств продукции и цены на нее, но и от того, занимает ли продавец лидирующую позицию на рынке. Причем концентрация и централизация капитала и масштабы производства не оказывают особого влияния на процесс регулирования. Этот тип монополизма приобрел широкое распространение в странах с развитой экономикой и, судя по мировой практике, практически не регулируется. Сформировать монополию по дифференциации продукта имеет возможность не только крупная, но и любая другая фирма.
То же можно сказать и о следующем типе монополизма, который олицетворяет предприятия, занимающие лидирующие позиции в различных направлениях современных инноваций. Монополии такого рода имеют временный характер и упраздняются по мере распространения и коммерческого освоения результатов инноваций. Это еще одна форма естественной монополии. Поэтому воздействие государства в этом случае должно быть минимальным и ограничиваться формированием пакета правовых норм, обеспечивающих условия для благоприятного обмена информацией между странами.
К пятому типу монополизма относятся естественные монополии. Точнее, абсолютно естественной является монополия государства на регулирование и предложение денег, что и придает определенное своеобразие денежно-кредитному рынку, на котором субъекты экономической системы, предъявляющие спрос на деньги, противостоят государству-монополисту. Также естественной является монополия на товары неэластичного спроса, которые представляют собой незаменимые элементы потребительской корзины. Этот тип монополии проявляется в национализации производства изделий подобного рода, в административном контроле над ценами, установлении фиксированных ставок акцизного налогообложения и т.д.
Потребительская монополия может быть не только государственной. Например, если один из многочисленных металлургических комбинатов монополизирует сбыт сырья, добываемого и реализуемого несколькими предприятиями. В таком случае рыночная ситуация схожа с технологической олигополией. При этом, если последняя является естественной, то о потребительской монополии так сказать нельзя. В тех странах, что пострадали от административно-командной системы, монопольные предприятия оккупируют не только производство, но и предложение. Находясь на стороне спроса, они тем не менее не имеют никаких признаков естественности. Эти и похожие разновидности монополии потребителя в мировой экономической теории называют монопсонией.
Последний, шестой тип монополизма свойственен для экономик с административно-командной формой управления. Рассматривая устройство современного рыночного хозяйства с точки зрения экономической целесообразности, можно сделать вывод, что лишь малая часть такого типа монополизма признается естественной. В остальном же он является сугубо негативным явлением, уже принесшим свои плоды, нанеся большой урон по экономике стран, в том числе и по российскому народному хозяйству, двигавшихся по пути государственного социализма. Монополии такого рода подлежат обязательной ликвидации.
Этот вариант монополизма имеет отличия от других его форм как минимум тремя особенностями. Во-первых, данный тип монополизма очень скоро становится глобальным, захватывая экономику целиком, проникая во все сферы воспроизводства. В странах с рыночными хозяйствами монополизация охватывает в основном производство и потребление, да и то лишь отчасти. При этом они не знакомы с явлением всеобщей монополизации распределения и обмена. Во-вторых, данному типу монополизма характерен исключительно высокий уровень монополизации рынков. В целом же можно утверждать, что экономика бывшего СССР была с беспрецедентной основательностью «раскатана» неудержимой машиной монополизма. Было сделано все, чтобы навсегда подавить любые ростки конкуренции и предприимчивости. В рыночной же экономике такого положения нет и не может быть. В-третьих, для государственного монополизма присуща своя, специфическая внутренняя структура. Если обратить внимание на структуру народного хозяйства бывшего СССР, то можно отметить очертания трехступенчатой пирамиды. В основании ее находился государственный сектор, доминирующий в экономике. Следующим уровнем располагались различные ведомства, осуществлявшие контроль над определенными сферами воспроизводства, которые, в свою очередь, были разделены на отдельные предприятия, монополизировавшие выпуск определенных товаров и услуг.
Последствия этого прослеживались в производстве, распределении и обмене. А размеры монополизма в потреблении можно было определять по высоте планки госзаказа. Устанавливая ее, гарантируя сбыт, государство тем самым присваивает себе функцию монопольного представителя тысяч потребителей. Если рассматривать экономику бывшего СССР, то в этом случае уместно говорить о сверхмонополии, поскольку вмешательство государства в потребление вышло далеко за естественную границу.
Происхождение государственного сверхмонополизма довольно необычно. Он возник одновременно с административно-командным управлением. В результате уничтожения рыночных структур и глобальной реприватизации экономики образовалась исключительная сверхмонополизированная система, для управления которой требовались уникальные, невиданные доселе методы и формы. Стандартные экономические регуляторы (налоговая ставка, процент за кредит) здесь уже явно не подходили из-за своей малоэффективности в условиях абсолютной монополизации рынков. Так как не ощущая конкуренции, неограниченно господствуя над массой бесправных потребителей, монополист занимает исключительное положение, когда он просто не воспринимает экономическое регулирование, никак не реагирует ни на санкции, ни на стимулы. Управиться с такой экономикой можно было только с помощью приказов, силового воздействия «сверху».
Если же рассматривать экономику России начала 90-х годов прошлого века под определенным углом зрения, то можно выявить заметную корреляцию скорости демонтажа административно-командной системы с темпами внедрения комплекса мер по ограничению деятельности монополий. Между сменой системы управления и демонополизацией образовался опасный разрыв, куда и «провалилась» большая часть нашего благосостояния. Высвободившись из-под диктатуры административно-командной системы управления государства, монополии активно занялись реализацией своих рыночных преимуществ.
Сам факт появления подобного разрыва свидетельствует о том, что при проведении экономической реформы был допущен серьезный просчет. Исправить его можно по-разному: либо вернуться к командным методам, приведя систему управления в соответствие с реальным состоянием экономики, где процветает монополизм, либо ничего не менять и противопоставить силе силу, организовав в области потребления и спроса новые, негосударственные монополистические структуры, по крайней мере, не слабее тех, что оперируют в сфере производства и предложения. Что касается третьего варианта, то он предполагает создание влиятельных ассоциаций потребителей с постоянным статусом и самым широким спектром функций, их правовую, возможно даже финансовую поддержку государством и т.д. Но если заглянуть в перспективу, их профессионализация, а тем более усиление экономической власти, в лучшем случае вызовет лишь смену монополизма (производственного на потребительский), в худшем – окончательное разрушение рынка. Располагаясь на его противоположных полюсах и занимаясь перетягиванием каната, монополистические гиганты вряд ли вспомнят о рядовых потребителях и наверняка ограничат свободу их выбора.
Рецензенты:
Дорохина Е.Ю., д.э.н., профессор кафедры «Математические методы в экономике», ФГБОУ ВПО «Российский экономический университет имени Г.В. Плеханова», г. Москва;
Халиков М.А., д.э.н., профессор кафедры «Математические методы в экономике», ФГБОУ ВПО «Российский экономический университет имени Г.В. Плеханова», г. Москва.
Работа поступила в редакцию 18.04.2014.