Воплощение идеи устойчивости, или стабильного социально-экономического развития, не разрушающего природной среды и ориентированного на нужды нынешнего и будущего поколений может произойти при всех благоприятствующих условиях в достаточно отдаленной перспективе. Сам переход к устойчивому развитию должен происходить в текущем ХХI веке, в его первой половине. Всемирный Саммит в Йоханнесбурге (2002 г.) подтвердил, что мировое сообщество продолжает двигаться по сценарию неустойчивого развития. В документах ООН подчеркивается, что необходимо взять на себя ответственность за усиление и упрочение основ устойчивого развития – экономического, социального развития и охраны окружающей среды на местном, национальном, региональном уровнях. При этом каждой стране необходимо соблюдать целый ряд принципов, реализовать определенные императивы и учитывать индикаторы, установленные ООН по характеристикам экономики, экологии, социальной сферы в их взаимодействии.
В 1996 г. принята Концепция перехода Российской Федерации (РФ) к устойчивому развитию. В ней устойчивое развитие определено как развитие, «обеспечивающее сбалансированное решение социально-экономических задач и проблем сохранения благоприятной окружающей среды и природно-ресурсного потенциала в целях удовлетворения потребностей нынешнего и будущих поколений людей» (1). В Экологической доктрине Российской Федерации (2002 г.) подчеркивается, что «устойчивое развитие Российской Федерации, высокое качество жизни и здоровья ее населения, а также национальная безопасность могут быть обеспечены только при условии сохранения природных систем и поддержания соответствующего качества окружающей среды» (2).
Переход РФ к устойчивому развитию возможен только в том случае, если будет обеспечено устойчивое развитие всех ее регионов. Поэтому, региональный императив устойчивого развития, состоит в том, чтобы, определить цели и механизмы развития региона посредством выработки стратегии устойчивого развития, объединяющей в одно целое социальную, экономическую и экологическую политику.
Региональная модель устойчивого развития должна основываться на научной парадигме социальной эволюции в экосовместимой форме и включать совокупность принципов и требований (императивов) к системе, структуре экономики, режиму функционирования и взаимодействия его подсистем, обеспечивающих гармонизацию отношений в триаде «человек–окружающая природная среда–экономика».
Поэтому, при разработке региональных концепций социально-экономического развития необходимо исходить из принципа соблюдения основных императивов устойчивости экономических систем. Среди российских регионов, наиболее полно, отвечающая социально-экономическим и экологическим императивам устойчивого развития, выделяется Республика Бурятия. Республика Бурятия занимает в России исключительное место, обусловленное озером Байкал и природными особенностями. Уникальными являются этнокультурные особенности народов, проживающих на территории республики. В XXI веке Республика Бурятия будет выполнять роль естественного географического социокультурного моста, связывающего интегрирующуюся Европу и бурно развивающийся Азиатско-Тихоокеанский регион. Озеро Байкал и Байкальская природная территория имеют особый статус, закрепленный не только на федеральном, но и на мировом уровне как Участок мирового природного наследия ЮНЕСКО.
Уникальность озера Байкал налагает ряд экологических требований, к числу которых относится проведение экологического зонирования Байкальской природной территории. На Байкальской природной территории выделены 3 экологические зоны:
- центральная экологическая зона - это территория, которая включает в себя озеро Байкал с островами, прилегающую к озеру Байкал водоохранную зону, а также особо охраняемые природные территории, прилегающие к озеру Байкал;
- буферная экологическая зона — это территория за пределами центральной экологической зоны, включающая в себя водосборную площадь озера Байкал в пределах территории Российской Федерации;
- экологическая зона атмосферного влияния - это территория вне водосборной площади озера Байкал в пределах территории Российской Федерации шириной до 200 километров на запад и северо-запад от него, на которой расположены хозяйственные объекты, деятельность которых оказывает негативное воздействие на уникальную экологическую систему озера Байкал.
В зависимости от устойчивости природных комплексов к антропогенным нагрузкам, способности природной среды к самоочищению, а также особенностей сложившегося хозяйства и соответствующего загрязнения и нарушения природной среды предполагается введение в каждой из этих зон различные системы водопользования, лесопользования и аграрного земледелия. Для каждой экологической зоны установлены ограничения общего предельно допустимого воздействия хозяйственного комплекса на природную среду.
Исходя из особенного положения Республики Бурятия, очень важным является определить, насколько устойчива региональная экономическая система в целом и в пределах каждой экологической зоны. К сожалению, в многочисленных публикациях, посвященных оценке устойчивости, региональный аспект данной проблемы особо не выделяется.
С этой точки зрения, наибольший интерес представляют работы Бобылева С.Н. (4,5), предлагающего ввести показатель природоемкость как эффективный экономический критерий устойчивого развития, который можно использовать и на региональном уровне. Природоемкость экономики хорошо характеризует тип и уровень экономического развития. Показатели природоемкости можно измерить на макроуровне и на уровне отрасли. Главным достоинством данных показателей является то, что их можно измерить в динамике или сравнить с другими странами, регионами, экономическими структурами, технологиями и т.д.
Расчет основных показателей природоемкости экономики Республики Бурятия по предлагаемой методике показал, что за период с начала 90-х гг. прошлого столетия по настоящее время затраты природных ресурсов, объемы загрязнений и отходов на единицу ВРП (валовой региональный продукт) увеличились, это свидетельствует о том, что экологическая составляющая развития экономики региона пока не выдерживает основных требований устойчивости.
Также к сложным задачам относится определение критериев соизмерения природного (экологического) и производственного потенциалов территории. В работе Акимовой Т.А.и Хаскина В.В. (3), предлагаетсяконцепция соизмерения данных потенциалов как ограничение суммы производственных природоемкостей на определенной территории за какое-то время величиной экологической техноемкости территории соответствующего хозяйственного комплекса. Экологическая техноемкость — это предельная выносливость по отношению к повреждающим техногенным воздействиям; обобщенная характеристика территории, отражающая самовосстановительный потенциал природной системы и количественно равная максимальной техногенной нагрузке, которую может выдержать и переносить в течение длительного времени совокупность всех реципиентов и экологических систем территории без нарушения их структурных и функциональных свойств. При этом основным критерием сбалансированности является не превышение природоемкости производственного комплекса экологической техноемкости территории. Обе эти величины могут иметь энергетическое или денежное выражение.
В последнее время широко используется при сравнении различных стран и регионов оценочный показатель «экологический след». Он используется при сравнении территорий по степени природоемкости их экономик, позволяет определить антропогенное давление на региональные экосистемы, выраженные в «территориальных единицах».
Для регионального уровня очень большой интерес представляет показатель «истинных сбережений», предложенный Всемирным Банком. «Истинные сбережения» - это скорость накопления национальных сбережений после надлежащего учета истощения природных ресурсов и ущерба от загрязнения окружающей среды. С точки зрения практического применения данного показателя как экономического императива, сложным моментом является расчет экологического ущерба. На практике измерить экологический ущерб достаточно трудно. Это объясняется рядом причин. Во-первых, часть негативных воздействий невозможно количественно измерить и дать адекватную денежную оценку. Примером может быть исчезновение биологического разнообразия. Во-вторых, часто негативные последствия загрязнения окружающей среды проявляются через длительный промежуток времени и в пространственном отдалении от источника эмиссии. В-третьих, бывает трудно установить подлинный источник и виновника загрязнения. Все это делает расчет экологического ущерба весьма приблизительным. Для Республики Бурятия, несущей повышенные экологические затраты, по сравнению с другими регионами, одним из реальных методов, позволяющих хотя бы частично оценить размер наносимого экологического ущерба является определение дополнительных расходов, потерь и упущенных выгод вследствие экологических ограничений, налагаемых режимом особого хозяйствования.
Таким образом, существующие подходы к определению и оценке устойчивого уровня социально-экономического развития региона нуждаются в корректировке и адаптации к реалиям конкретных территорий. При этом следует соблюдать экономические, социальные и экологические императивы с целью выявления и решения основных приоритетных проблем устойчивости.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
1. Концепция перехода Российской Федерации к устойчивому развитию // Собрание Законодательства РФ. 1996. №15.
2. Экологическая доктрина Российской Федерации. Одобрена распоряжением Правительства Российской Федерации от 31 августа 2002 г. № 1225-р
3. Акимова Т.А., Хаскин В.В. Экономика Природы и Человека / Т.А. Акимова, В.В. Хаскин. - М.: ЗАО «Издательство «Экономика», 2006. – 334 с.
4. Бобылев С.Н., Ходжаев А.Ш. Экономика природопользования: Учебник. – М.: ИНФРА-М, 2007. – XXVI, 501 с.
5. Индикаторы устойчивого развития России (эколого-экономические аспекты) / Под ред. С.Н. Бобылева, П.А. Макеенко – М.: ЦПРП, 2001.
Работа представлена на научную международную конференцию «Проблемы социально - экономического развития регионов», 26 ноября - 4 декабря 2007 г. Китай (Пекин). Поступила в редакцию 26.10.2007.
Библиографическая ссылка
Садыкова Э.Ц. ПОДХОДЫ К ОЦЕНКЕ УСТОЙЧИВОСТИ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ РЕГИОНА // Фундаментальные исследования. – 2007. – № 12-3. – С. 530-532;URL: https://fundamental-research.ru/ru/article/view?id=4422 (дата обращения: 19.04.2024).